Книги автора: Борис Поломошнов

Статья (в трех частях), что сейчас у Вас перед глазами, – попытка донесения. До сведения Читателя сути и смысла философского и научного наследия, оставленного нам с Вами Владимиром Андреевичем Роменцом, кем по праву могла бы гордиться любая страна, будь он ее гражданином. Один-единственный пример: у всех, кто слушал внимательно его лекции (а не-внимательно их слушать было просто не-возможно) по психологии детского и подросткового возраста, их дети стали их лучшими в мире друзьями. А по-другому и быть не могло. Потому что вот такой это был Человек, Философ, Ученый. Все – с большой буквы.

Во второй части статьи, посвященной исследовательской деятельности Элвина Тоффлера, обращено особое внимание на предлагаемую им периодизацию Истории. «Три волны», о которых пишет Тоффлер, это по сути дела три эпохи в истории Человечества, каждая из которых знаменовала собой новый этап в Его поступательном развитии и последовательной передаче несвойственных Человеку Разумному функций создаваемым им же системам машин. Нами же здесь выводятся конкретные причины возникновения каждой из трех «волн», о которых пишет Элвин Тоффлер.

Предлагаемая Вашему вниманию статья состоит из двух частей. Первая часть посвящена исследуемой супругами Тоффлер – Элвином и Хайди, – проблеме революционного богатства: что оно такое, в чем оно состоит, и – существует ли оно вообще – в свете набирающих силу в философских и научных концептах идеи о тотальной вредоносности всех и всяческих революций; революций как таковых. Со своей стороны здесь мы подводим вплотную читателя к его собственной интерпретации того, что до сих пор ускользало от внимания исследователей: причины революций. Всех. В какой бы области действительности они ни происходили: революций как таковых. Вторая же часть – о тех «трех волнах», что усмотрел Эдвин Тоффлер в глобальной Истории Человечества. Там же на Ваше рассмотрение выносится наша версия причины революции. Любой.

Бертрану Расселу, пожалуй, едва ли не первому среди представителей «западной» или же – «европейской» – как Вам будет угодно – школы мышления удалось придти к парадоксальной по своему существу мысли: чем больше мы абсолютизируем какую-либо – любую! – идею, тем больше она вырождается в абсурд.

Бертран Рассел прожил почти сто лет. И, судя по тому, что он за эти годы управился сделать – не зря. К числу того, что, будучи уже в возрасте «под девяносто», он с другим, так же, как и он, лауреатом Нобелевской премии в области литература – Жан-Поль Сартром – создали Международный трибунал по расследованию преступлений против человечности, которые совершили войска США во Вьетнаме.

Предлагаемая Вашему вниманию статья посвящена рассмотрению проблем, поставленных Станuславом Лемом в его последней работе: «Мегабитовая бомба». Признавая принципиальную правомерность и правомочность высказываемых С.Лемом тревог и опасений по поводу бездумного и бездушного распространения и применения “I T” в различных сферах человеческой жизни и деятельности, мы здесь, тем не менее, формулируем и обосновываем свою – сдержанно оптимистичную – позицию относительно дальнейших перспектив развития ситуации в рассматриваемой области.

Предлагаемая Вашему вниманию миниатюра посвящена Эдмунду Гуссерлю – человеку, открывшему новое направление в философии: феноменологию как учение о феноменах человеческого сознания. Это направление – самое молодое в философии, существующей уже, как минимум, две с половиной тысячи лет, но все это время, вплоть до начала XX-го века, не решавшейся замахнуться на проникновение в «святая святых» – в бездонные глубины человеческого сознания. Практически синхронно Фрейд – со стороны своего психоанализа, – и Гуссерль – со стороны своей феноменологии – пошли на штурм «башни из слоновой кости», называемой познание СОЗНАНИЯ.

Эта заметка – о, пожалуй, самой скандальной работе эпатажного философа Герберта Маркузе: «Одномерный человек». Практически сразу же после ее опубликования на ее автора обрушился шквал яростной критики. Обвинения были самыми разнообразными: от уличения его в мизантропии и – до изобличения его же «замаскированной презрительности к людям». Маркузе называли и циником, и нигилистом, и экстремистом и «левооппортуничтическим ревизионистом». Сейчас, по прошествии полувека после того, как увидел свет «Одномерный человек» Маркузе, мы попытались поделиться с Вами своим вuдением смысла и сути этой, явно не ординарной работы.

Продолжая исследовать философское наследие Дениэла Белла, невозможно обойти вниманием его труд «Грядущее постиндустриальное общество: Опыт социального прогнозирования». В нем Белл уже предстает перед нами не в качестве яростного обвинителя идеологий, Идеологии как таковой, а как тщательно взвешивающий каждое свое слово автор, полностью отдающий себе отчет в том, кому он противопоставляет то, что он пишет. Наша же задача здесь была весьма скромной: просто донести до Вашего сведения обнаруженное Беллом – как сказанное, так и не-сказанное им.

Предлагаемая Вашему вниманию статья посвящена одной из самых гонимых работ в истории философии XX-го века: «Конец идеологии». Автор – Дениэл Белл. На момент ее написания – только-только доктор философии. Главное обвинение в адрес и самой работы, и ее автора – «безыдейность», якобы навязываемая Д. Белл всей философии и всем философам. На самом же деле речь здесь идет о необходимой трансформации, что должна претерпеть идеология с тем, чтобы превратиться в идеософию, то есть, в дословном переводе с языка античных греков на современный, из «слова о природе ( ????? ) идей ( ???? )» трансформироваться в «мудрость ( ????? ) относительно идей». Различие между ними состоит в том, что в идеологии идеи абсолютизируются и выносятся за границы их действительной применимости, в идеософии же эти границы выявляются. Для того чтобы не дать «лекарству» стать «ядом».

Эта небольшая заметка – о человеке большой души – Альберте Швейцере. Когда он оставил успешную карьеру профессора Страсбургского университета и почитаемого, концертирующего с непременным аншлагом органиста, и уехал в африканскую тьмутаракань, многие сочли это блажью, чудачеством, эксцентричным ходом, предназначенным для привлечения к своей персоне дополнительного внимания. Однако его гипотетическое чудачество обернулось чем-то иным. Чем? Разберемся.

Приводимая здесь мини-статья посвящена вuдению феномена Времени одним из «столпов» философии XX-го века – Мартином Хайдеггером, изложенного им в его работе “Sein und Zeit” – «Бытие и Время» и его же докладе “Zeit und Sein” – «Время и бытие», прочитанном им 31.01.1962 в актовом зале Фрайбургского университета. Сразу же оговоримся: мы намеренно отстраняемся и от членства Хайдеггера в NSDAP (Nationalsozialistische Deutsche Arbeiterpartei), и от его ректорства во Фрайбургском университете именно во времена Третьего Рейха: мы – не его судьи, а эти страницы – не место ни для судилища, ни даже для суда. В этой своей статье мы руководствовались трехтысячелетним принципом, завещанным нам древнеиндийскими мудрецами: «Не учись дурному даже у своих родителей, учись хорошему даже у своих врагов». Если нам с Вами есть чему поучиться и научиться у Мартина Хайдеггера, мы с Вами обязательно это сделаем.

Эта наша статья – о единственной совместной работе – «Диалектика Просвещения» – двух выдающихся философов XX-го века Теодора Адорно и Макса Хоркхаймера. В ней они высказывают свое – на редкость неортодоксальное – суждение о Просвещении: о его мнимой и о его подлинной сути. Нашей же задачей было – помочь себе и людям разобраться и в самoм феномене Просвещения, и в тех открытиях, что были сделаны в отношении его Теодором Адорно и Максом Хоркхаймером.

Предлагаемая Вашему вниманию заметка – по сути дела – есть приглашение. К ознакомлению. С интереснейшей работой Эриха Фромма: «Искусство любить или исследование природы любви». Читая эту книгу, Вы в чем-то будете соглашаться с ее автором, в чем-то – нет. Однако в любом случае Вы не пожалеете времени, затраченного на ее прочтение. И – в смысле полученного от ее чтения удовольствия, и – в плане приобретаемой от нее пользы. Для Вашей жизни. «Искусство любить…» можно комментировать, можно обсуждать, можно – и то, и другое. Мы же со своей стороны позволили себе лишь сделать совсем крохотную ремарку по поводу рациональности/иррациональности феномена Любви.

Данная статья посвящена – не в последнюю очередь – «спасению репутации» Эриха Фромма от возможных обвинений в плагиате: ведь слово-оборот «бегство от свободы» впервые был введен в публицистический обиход не Фроммом, а Джентиле/Муссолини. Причем – на восемь лет раньше Фромма. Параллельно мы с Вами – при, естественно, Вашем на то желании – примем самое непосредственное участие в выяснении всех существенных обстоятельств, относящихся к парадоксальному, но таки существующему, притом – массовому явлению в Мире Людей: их бегству от свободы.

Пожалуй, ничье имя в истории философии и науки не было так демонизировано, как «Фрейд». «Ненаучность» и «сексизм» – лишь самые «мягкие» обвинения, выдвинутые в адрес фрейдизма. Наряду с этим, «культ Фрейда» процветал и процветает и поныне среди представителей «интеллектуальной элиты», – как эта категория населения сама себя называет. В чем же притягательная сила – «магнетизм», – как называют ее представители различных течений оккультизма и эзотерики – фрейдизма? Что из этого идейного течения таки достойно того, чтобы быть не только принятым нами, как говорится, «к сведению», но и взятым нами в наш «набор инструментов» по самостроительству самих себя и своей судьбы? Поиску ответов на эти вопросы и посвящена данная статья.

Познакомьтесь: Станuслав Лец. Просьба не путать со Станuславом Лемом. Тоже – поляком. Тоже – философом. Но – по-другому. Второй из них писал глубоко и по-многу. Первый – тоже глубоко, но – по-малу. Второго любили и до сих пор любят ставить. Кинорежиссеры. Первого любили и любят цитировать. Президенты. Стран. И – генеральные секретари. ООН. Впрочем, не будем Вам мешать. Получать удовольствие. Или же – расстраиваться. От того, с чем Вам придется встретиться в афоризмах Станuслава Ежи Леца.

Данная статья посвящена «схваченной» Иоганно Готлибом Фихте проблеме соотношения «Я» и «не-Я» и взаимодействия между ними в каждом человеке. Ведь именно от решения этой проблемы зависит и то, что в обиходе называется судьбой человека, и то, будет он счастлив или же – нет. Выводы и рекомендации, предлагаемые в данной статье, бесспорно, не бесспорны. Приглашаем Вас к их обсуждению.

Знакомьтесь: Станuслав Лем. Представленный здесь в несколько неожиданной, по крайней мере, для страстных почитателей научной фантастики, ипостаси. Да, в рассматриваемой здесь работе Лема «Философия случая» нет ни искрометного юмора, столь характерного для его «Звездных дневников Йона Тихого», ни лихо закрученных сюжетов, как в его же «Вторжении с Альдебарана», но есть здесь нечто иное: погружение в глубины того, что принято – не без некоей суеверной дрожи в голосе – называть: Его Величество Случай. То, что мы подчас причиняем нестерпимую боль близким нам людям (сразу же вспоминается «Солярис», правда?), это что: случайность или же что-то другое? То, что мы читаем то, что мы читаем, это – как? Закономерно? Случайно? Обо всем этом и о многом другом, близко-родственном этому, – представляемая здесь книга Лемма и наши к ней соображения.

Представляемая на Ваше обозрение статья посвящена проблеме соотношения между философией и наукой, весьма эмоционально выраженной испанским философом XX-го века Хосе Ортегой-и-Гассетом. Его профессиональное достоинство было задето брошенным кем-то из ученых заявлением о том, что философия – не наука. Горячий испанский темперамент Ортеги-и-Гассета вылился в его ответное эпатажное заявление: «да, философия – не наука, ибо она – нечто большее». Выяснению того, как на самом деле соотносятся между собой эти сферы человеческой деятельности, и представляет собой предмет нашего, – надеемся, совместно с Вами – рассмотрения.