Поиск:
Войти
Книги автора: Михаил Иосифович Веллер
Сортировка
- сначала новые
- сначала новые
- по рейтингу
- по просмотрам
- по названию
«Осенняя набережная курортного города.
– Приветствую!
– Виноват?..
– Багулин? Я не ошибся.
– Решител…
«Осенняя набережная курортного города.
– Приветствую!
– Виноват?..
– Багулин? Я не ошибся.
– Решительно не могу припомнить…»
«Его должны были расстрелять на рассвете.
На рассвете – это крупное везение. Еще есть время.
Он лежа…
«Его должны были расстрелять на рассвете.
На рассвете – это крупное везение. Еще есть время.
Он лежал ничком в совершенной темноте. Вероятно, ногами к двери – швырнули.
Спина была изодрана в мясо и присыпана рыбацкой солью. Боль вывела его из забытья. Боль была союзником…»
«Похороны прошли пристойно. Из крематория возвращались на поминки в двух автобусах, поначалу с остор…
«Похороны прошли пристойно. Из крематория возвращались на поминки в двух автобусах, поначалу с осторожностью, а потом все свободнее говорили о своем, о детях, работе, об отпусках.
Квартира заполнилась деловито. Мужчины курили на лестнице; появились улыбки. Еда, закуски были приготовлены заранее и принесены из кулинарии, оживленное бутылками застолье по-житейски поднимало дух…»
«Хотение в Париж бывает разное. На минуточку и навсегда, на экскурсию и на годик, служебное и самоде…
«Хотение в Париж бывает разное. На минуточку и навсегда, на экскурсию и на годик, служебное и самодеятельное, необоснованное и законное, неотвязное и мимолетное, всерьез и в шутку: „Я опять хочу в Париж. – А что, вы там уже были? – Нет, я уже когда-то хотел“. Всемирная столица искусств и мод, вкусов и развлечений, славы и гастрономии, парфюмерии и любви – о далекий, манящий, загадочная звезда, сказочный Париж, совсем не такой, как все остальные, обыкновенные и привычные, города…»
«Мой любимый литературный герой – Скалозуб. Любимый чин – фельдфебель. Точки зрения наилучше классиф…
«Мой любимый литературный герой – Скалозуб. Любимый чин – фельдфебель. Точки зрения наилучше классифицируются на: 1) моя; 2) неправильная. Когда-то в Университете на военных сборах присланные командовать нами курсанты артучилища вынесли в солдатской чайной характеристику: «Все эти филологи – идиоты». Детство мое прошло в военных гарнизонах…»
«А в Ленинграде шел снег. Вспушились голые ветви Александровского сада. Мягко выбелился ледок, стяну…
«А в Ленинграде шел снег. Вспушились голые ветви Александровского сада. Мягко выбелился ледок, стянувший сизые разводья Невы. Ударила петропавловская пушка, взметнув ворон из-под стен.
– Ким приехал!
Колпак Исаакия плыл. Медный всадник ссутулился под снежным клобуком. Несли елки…»
«Беззаботность.
Он был обречен: мальчик заметил его.
С перил веранды он пошуршал через расчерченный …
«Беззаботность.
Он был обречен: мальчик заметил его.
С перил веранды он пошуршал через расчерченный солнцем стол. Крупный: серая шершавая вишня на членистых ножках…»
«…Записную книжку, черненькую, дешевую, я поднял из-под ног в толкотне аэропорта. Оглянулся, помахав…
«…Записную книжку, черненькую, дешевую, я поднял из-под ног в толкотне аэропорта. Оглянулся, помахав ею, – хозяин не обнаружился. Регистрацию на мой рейс еще не объявляли; зная, как ощутима бывает потеря записной книжки, я раскрыл ее: возможно, в начале есть координаты владельца…»
«Уж кто кем родился, дело такое. Стыдиться тут нечего. Бывает. У нас, так сказать, все равны. Алекса…
«Уж кто кем родился, дело такое. Стыдиться тут нечего. Бывает. У нас, так сказать, все равны. Александра Филипповича, например, – так того вообще угораздило родиться кентавром. Кентаврам еще в античной Греции жилось хлопотно. А сейчас о них почти и вовсе ничего не слышно…»
«– Любовь моя, осень, – изрекаю я. – Когда приходит знание и покой, весна раздражает, пора беспокойс…
«– Любовь моя, осень, – изрекаю я. – Когда приходит знание и покой, весна раздражает, пора беспокойства, и я жду сентября.
– Ста-ре-ешь, – улыбается Анна…»
«Кнопкой его прозвали еще с первого класса. Пришел такой маленький, аккуратненький, в очках и нос кн…
«Кнопкой его прозвали еще с первого класса. Пришел такой маленький, аккуратненький, в очках и нос кнопкой. Посадили его за первую парту, перед учительским столом, да так мы все десять лет и видели впереди на уроках его аккуратно постриженный затылок и уши с дужками очков. Левое ухо у него было чуть выше правого, очки держались косовато, он их поправлял…»
«Бриллиантовая Звезда «Победы» впивалась Жукову в зоб.
Он отогнул обшлаг, хмуро оценил массивные шве…
«Бриллиантовая Звезда «Победы» впивалась Жукову в зоб.
Он отогнул обшлаг, хмуро оценил массивные швейцарские часы и перевел прицел на часового. Часовой дрогнул, как вздетый на кол, отражение зала метнулось в его глазах, плоских и металлических подобно зеркальцу дантиста. Высокая дворцовая дверь, белое с золотом, беззвучно разъехалась…»
«– А и глаз на их семью радовался. И вежливые-то, обходительные: криков-ссор никогда, всё ладом – пр…
«– А и глаз на их семью радовался. И вежливые-то, обходительные: криков-ссор никогда, всё ладом – просто редкость…
И всё – вместе только. В отпуск хоть: поодиночке ни-ни, не водилось; только всё вместе. И почтительно так, мирно… загляденье…»
«Начинается съемка.
Приходит директор картины и принимает валидол. Ждет рабочих, идет на поиски.
При…
«Начинается съемка.
Приходит директор картины и принимает валидол. Ждет рабочих, идет на поиски.
Приходят рабочие (они тоже уже приняли), ждут директора…»
«„Что бы я сделал, если бы все мог“.
– А вы?
Мефистофель с хрустом ввернул точку:
– А я могу больше:…
«„Что бы я сделал, если бы все мог“.
– А вы?
Мефистофель с хрустом ввернул точку:
– А я могу больше: одарить этим вас. – Он отер мел и обернулся к ученикам: – Соблазняет? Прошу дерзать!..»
«Понедельник – день тяжелый, уж это точно. Но вторник выдался и того почище: Чижикова выперли с рабо…
«Понедельник – день тяжелый, уж это точно. Но вторник выдался и того почище: Чижикова выперли с работы. Дело так было.
В понедельник с утра Чижиков успел поскандалить с женой, изнервничался, и когда пришел к себе в музей, все у него из рук валилось…»
Популярные книги