Войти
Текст
отзывы: 0 | рейтинг: 0
Главнокомандующие фронтами и заговор 1917 г.
Максим Викторович Оськин
Русская смута 1917–1922
Новая книга известного российского историка М.В. Оськина рассказывает о главнокомандующих фронтами Русской императорской армии эпохи Первой мировой войны: Н.В. Рузском, А.Н. Куропаткине, А.Е. Эверте, А.А. Брусилове, Н.Н. Юдениче. Автор детально разбирает успехи и промахи каждого полководца, рассматривает взаимоотношения генералов с политической элитой дореволюционной России и их участие в заговоре и революционных событиях 1917 г.
М.В. Оськин
Главнокомандующие фронтами и заговор 1917 г
Знак информационной продукции 12+
© Оськин М.В., 2016
© ООО «Издательство «Вече», 2016
© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2017
Сайт издательства www.veche.ru (http://www.veche.ru/)
Введение
Большая европейская война, подготовлявшаяся великими державами Европы на протяжении более чем трех десятилетий (точкой отсчета здесь служит не столько 1871 год, сколько Берлинский конгресс 1878 г. и австро-прусский союз 1879 г.), в августе 1914 г. вылилась в Первую мировую войну, называемую современниками Великой войной. Ту войну, что с ожесточением велась в Европе, Азии и Африке, а также на обширных акваториях всех четырех океанов планеты, миллионными армиями. Ту войну, что впервые все противоборствующие стороны вели не столько в качестве государств, сколько в качестве наций, столкнувшихся друг с другом в борьбе за передел мира.
С самого начала конфликта в нем участвовала и Российская империя. Русский меч в ходе войны лежал тяжелым грузом на весах мирового противостояния, в момент наивысшего напряжения отвлекая на себя половину всех сил противников, в то время как союзники России (Великобритания, Франция, Италия, Бельгия, Сербия, Румыния и проч.) сражались с другой половиной. Сочетание блестящих побед с тяжелыми поражениями, высокоманевренных наступательных действий с унылым окопным сидением, громадных потерь с обеих сторон – все это характеризует войну именно на Восточном (Русском) фронте, в отличие от Западного (Французского) фронта, с ноября 1914 по весну 1918 г. застывшего в статике окопной борьбы. Именно поэтому вклад Российской империи в общую победу неоценим.
Успешные победы на Восточном фронте сменялись тяжелыми поражениями, и наоборот. Галицийская битва, Варшавско-Ивангородская и Лодзинская операции, Карпатская операция и Великое отступление 1915 г. – невзирая на все усилия неприятеля, Российская империя в первые полтора года войны выстояла и намеревалась продолжать борьбу.
1916 год должен был стать и во многом стал – переломным. Союзники по Антанте наладили военное производство, обрели боевой опыт, перехватили стратегическую инициативу. В кампании 1916 г. русская армия должна была играть немалую роль – только наступление.
К этому времени в составе русских вооруженных сил в принципе уже опредилился основной набор военачальников, прошедших испытания войной и в 1916 г. занимавших наиболее высокие должности на фронте. Выше прочих – посты главнокомандующих фронтами.
Большинство наиболее высокопоставленных полководцев русской армии начинали войну на Юго-Западном фронте, одерживавшем победы над австрийцами, в то время как армии Северо-Западного фронта уступали германским войскам. В начале войны Юго-Западный фронт имел четыре армии, и все четыре командарма в 1916 г. возглавляли фронты. Весь 1916 г. Западным фронтом прокомандовал командарм-4 образца 1914 г. А.Е. Эверт. Вторую половину 1916 г. Северным фронтом командовал командарм-3 Н.В. Рузский. Почти весь год Юго-Западным фронтом руководил командарм-8 А.А. Брусилов. Четвертый командарм 1914 г. – командарм-5 ген. П.А. Плеве на рубеже 1915/1916 гг. также получил назначение на командование Северным фронтом, но был вынужден оставить его ввиду болезни. Командующий Кавказской армией ген. Н.Н. Юденич командовал ею всю войну, вплоть до своей отставки в мае 1917 г. И лишь ген. А.Н. Куропаткин, командовавший Северным фронтом с 6 февраля по 22 июля 1916 г., был вызван из глубокого запаса чинов. И именно он был сменен генералом Рузским, как не оправдавший надежд и чаяний Верховного главнокомандующего императора Николая II.
Более того: назначенный в конце 1916 г. помощником главнокомандующего армиями Румынского фронта В.В. Сахаров начал войну также на Юго-Западном фронте, равно как и сменивший его после революции Д.Г. Щербачев. Из 13 командармов конца 1916 г. (не считая Кавказской армии) лишь двое начали войну против немцев на Северо-Западном фронте. Таким образом, именно Юго-Западный фронт, как победоносный в начале войны, всю войну давал русской действующей армии основную массу высших командных кадров. Перемена лиц высшего командования в годы войны – с 19 июля 1914 до февраля 1917 г.:
– Начальник штаба Верховного главнокомандующего – ген. М.В. Алексеев – в начале войны начальник штаба Юго-Западного фронта.
– главнокомандующий армиями Северного фронта – ген. Н.В. Рузский – в начале войны командарм-3 (Юго-Западный фронт).
– главнокомандующий армиями Западного фронта – ген. А.Е. Эверт – в начале войны командарм-4 (Юго-Западный фронт).
– главнокомандующий армиями Юго-Западного фронта – ген. А.А. Брусилов – в начале войны командарм-8 (Юго-Западный фронт).
– Помощник главнокомандующего армиями Румынского фронта – ген. В.В. Сахаров – в начале войны комкор-11 (Юго-Западный фронт).
– командарм-1 – ген. А.И. Литвинов – в начале войны комкор-5 (Юго-Западный фронт).
– командарм-2 – ген. В.В. Смирнов – в начале войны комкор-20 (Северо-Западный фронт).
– командарм-3 – ген. Л.В. Леш – в начале войны комкор-12 (Юго-Западный фронт).
– командарм-4 – ген. А.Ф. Рагоза – в начале войны комдив-19 (Юго-Западный фронт).
– командарм-5 – ген. А.М. Драгомиров – в начале войны командир 2-й отдельной кавалерийской бригады (Юго-Западный фронт).
– командарм-6 – ген. А.А. Цуриков – в начале войны комкор-24 (Юго-Западный фронт).
– командарм-7 – ген. Д.Г. Щербачев – в начале войны комкор-9 (Юго-Западный фронт).
– командарм-8 – ген. А.М. Каледин – в начале войны конкомдив-12 (Юго-Западный фронт).
– командарм-9 – ген. П.А. Лечицкий – в начале войны командарм-9 (Юго-Западный фронт).
– командарм-10 – ген. В.Н. Горбатовский – в начале войны комкор-19 (Юго-Западный фронт).
– командарм-11 – ген. Д.В. Баланин – в начале войны комдив-18 (Юго-Западный фронт).
– командарм-12 – ген. Р.Д. Радко-Дмитриев – в начале войны комкор-8 (Юго-Западный фронт).
– командарм Особой армии – ген. В.И. Гурко – в начале войны конкомдив-1 (Северо-Западный фронт).
– командарм Кавказской армии – ген. Н.Н. Юденич – в начале войны начальник штаба Кавказской армии.
Наиболее заметным событием 1916 г., равно как и вообще для Восточного фронта в Первой мировой войне, стал, разумеется, Брусиловский прорыв. Фигура А.А. Брусилова – наиболее известна, знаменита и исследуема. Тем не менее следует не забывать и других полководцев войны, не столь популярных, но не меньше Брусилова внесших свой вклад в грядущую победу Антанты в Первой мировой войне, пусть даже России и не пришлось воспользоваться плодами этой победы.
Глава 1
Главкосевзап Николай Владимирович Рузский
От войны до войны
Первый кавалер ордена Св. Георгия и один из четверых кавалеров ордена Св. Георгия 2-й степени в Первую мировую войну, генерал от инфантерии Николай Владимирович Рузский родился 6 марта 1854 г., в год первой Севастопольской обороны. По окончании 1-й Санкт-Петербургской военной гимназии, в 1870 г. он поступает во 2-е военное Константиновское училище, откуда в 1872 г. был выпущен подпоручиком с прикомандированием к лейб-гвардии Гренадерскому полку, став прапорщиком Гвардии. Подпоручик (1875), а затем – поручик (1877) Н.В. Рузский становится участником Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Перед тем молодой поручик получает свою первую награду – орден Св. Анны 4-й степени.
С июля 1877 г. поручик Рузский командует одной из рот своего полка. Как известно, Гвардия была вызвана из России после того, как провалились штурмы крепости Плевна, и стало ясно, что легкой и быстрой победы над упорным противником, вследствие роковых ошибок командования, не получится. Прибыв в Болгарию, Гвардия приняла участие в блокаде Плевны и сражениях за отдельные пункты, прикрывавшие сам хорошо укрепленный город. В числе прочих гвардейских частей, лейб-гвардии гренадерский полк участвовал в бою под Горным Дубняком 24 октября 1877 г., где гвардейцы атаковали в лоб турецкие укрепления. В результате неверной тактики, а также ожесточенного сопротивления потери русских составили около 3,6 тыс. солдат и офицеров убитыми и ранеными. Турки потеряли 1,5 тыс. чел. убитыми и ранеными, а также 2,3 тыс. пленных. Гренадерский полк понес самые большие потери – 1017 чел.[1 - Беляев Н.И. Русско-турецкая война 1877–1878 гг. М., 1956. С. 264.]. Командиром атаковавшего гвардейского отряда был будущий фельдмаршал И.В. Гурко. В период Первой мировой войны на различных должностях, Н.В. Рузский будет уже командиром сына фельдмаршала – ген. В.И. Гурко.
Что касается боя под Горным Дубняком, то здесь поручик Рузский был ранен, после чего – отправлен в госпиталь. Лишь в марте 1878 г. он вновь примет под командование свою роту. В том же году Н.В. Рузский производится в штабс-капитаны Гвардии. Наградой за Русско-турецкую войну в 1878 г. стал орден Св. Анны 3-й степени с мечами и бантом.
Межвоенная карьера Н.В. Рузского протекала обычным порядком, как то было характерно для гвардейца и выпускника Николаевской академии Генерального штаба, которая в 1881 г. была окончена по 1-му разряду. Капитан, подполковник, полковник, генерал-майор – все эти ступени были пройдены Н.В. Рузским еще в конце XIX столетия. Служба шла в штабах Казанского и Киевского военного округов на адъютантских должностях, затем – последовательно в роли начальника штабов 11-й кавалерийской и 32-й пехотной дивизий. Таким образом, можно видеть, что ген. Н.В. Рузский должен был, по идее, прекрасно знать два из трех основных родов войск русской армии – пехоту и кавалерию. Награды за десятилетие 1883–1894 гг. были обычными для мирного периода: ордена Св. Станислава 2-й степени (1883), Св. Анны 2-й степени (1888), Св. Владимира 4-й степени (1891), Св. Владимира 3-й степени (1894).
Будущий полководец женился в 1884 г. на дочери отставного капитана – Зиновии Александровны Боржезовской, от брака с которой у него было три дочери.
В должности командира 151-го Пятигорского пехотного полка в 1896 г. Н.В. Рузский производится в генерал-майоры, после чего, как генштабист, переводится в штаб Киевского военного округа на пост генерал-квартирмейстера. В качестве комполка Рузский также не избежал обычного для российской армии того времени явления – практики недолговременного командования полком офицером Генерального штаба, чтобы, отслужив необходимый командный ценз, быть повышенным по службе. Собственно, так оно и произошло. Именно за это в армейской среде не любили генштабистов, называя их «моментами» – то есть командирами на короткий срок, чтобы потом уйти в штаб.
В должности окружного генерал-квартирмейстера штаба Киевского военного округа ген. Н.В. Рузский получает очередную награду – орден Св. Станислава 1-й степени. В апреле 1902 г. генерал Рузский переводится с повышением – на пост начальника штаба Виленского военного округа. Здесь же в 1903 г. он становится генерал-лейтенантом. Как видим, на рубеже веков в течение почти 7 лет ген. Н.В. Рузский служит в штабах пограничных военных округов, ориентированных на войну против Германии и Австро-Венгрии. Не довелось ему послужить разве что в Варшавском военном округе. Уже в этот период военной карьеры в деятельности ген. Н.В. Рузского проскальзывает его увлечение мелочами службы, в ущерб всесторонности и полноты взгляда, необходимых крупному полководцу. Мелочность и канцеляризм в принципе были свойственны верхам русской военной машины, воспитываемой бюрократически ориентированной на внешний порядок системой графа Д.А. Милютина. Это и позволило впоследствии характеризовать Рузского: «неглупый, довольно образованный, но очень слабый здоровьем человек»; приверженец уставных форм и тех мелочей, за деревьями которых всегда проглядывается лес[2 - Залесский П.И. Возмездие (причины русской катастрофы). Берлин, 1925. С. 104.].
Как другие будущие полководцы Первой мировой войны М.В. Алексеев и А.Е. Эверт, ген. Н.В. Рузский попадает на фронт Русско-японской войны 1904–1905 гг. после сражения на реке Шахэ, когда главнокомандующим всеми сухопутными и морскими силами, действующими против Японии, ген. А.Н. Куропаткиным под давлением столицы было принято решение разделить Маньчжурскую армию на три. Командующим 2-й Маньчжурской армией был назначен командующий Виленским военным округом ген. О.К. Гриппенберг. Вместе с ним на аналогичную должность начальника штаба 2-й Маньчжурской армии отправился и его ближайший сотрудник генерал Рузский.
Первым сражением Русско-японской войны, в котором принял участие ген. Н.В. Рузский, стало сражение под Сандепу 12–16 января 1905 г., которое явилось последней попыткой ген. А.Н. Куропаткина вырвать у противника инициативу действий посредством разгрома основных сил японцев впредь до подхода к ним на подмогу высвободившейся после падения крепости Порт-Артур 3-й японской армии ген. М. Ноги.
2-я русская армия генерала Гриппенберга была предназначена для главного удара в предстоящем наступлении. Следовательно, Н.В. Рузскому выпал шанс проявить себя в качестве ближайшего помощника второго по значению в Маньчжурских армиях (после самого генерала Куропаткина) военачальника. В этот момент в состав 2-й армии входили 1-й Сибирский, Сводно-Стрелковый корпуса, а также 8-й и 10-й армейские корпуса. В частности, 5-й стрелковой бригадой Сводно-Стрелкового корпуса командовал полковник Н.Н. Юденич.
Уже в этом бою начальник штаба 2-й Маньчжурской армии проявил в своем командно-организационном творчестве те черты, которые особенно ярко выявятся в период Первой мировой войны, когда генерал Рузский станет занимать высшие командные посты в Действующей армии. Так, перед Сандепу Рузский чрезвычайно преувеличивал силы противника, как бы заранее готовя оправдание в случае своего поражения. Точно так же он действовал и в кампании 1914 г. против немцев в боях в Польше.
6 января главнокомандующий ген. А.Н. Куропаткин отдал директиву о переходе в наступление последовательно всех трех армий. Однако при этом действия русских ставились в зависимости от контрдоводов противника, а в качестве определяющей рекомендации ставился переход к обороне в случае неприятельских контрударов. Что касается организационных моментов, то генерал Куропаткин запретил командармам производить перегруппировку вверенных им сил более полка даже в случае крайней необходимости. Это привело к тому ненормальному положению вещей, что командармы не могли распоряжаться собственными резервами, одновременно то и дело отправляя в резерв главкома все новые и новые части и подразделения. В частности, после войны, в своей работе «Изнанка Операции охвата левого фланга расположения армии Оку в январе 1905 года», О.К. Гриппенберг писал, что главнокомандующий запретил использовать в сражении при Сандепу 15-ю пехотную дивизию и 10-й армейский корпус вплоть до захвата самого Сандепу. Эта работа явилась ответом на обвинения в адрес командарма-2 со стороны А.Н. Куропаткина.
4 января 1905 г., на совещании высшего генералитета главнокомандующий Куропаткин запретил переходить линию между существующим положением в случае японского контрнаступления. Этим действия Гриппенберга были стеснены и лишены самостоятельности. В итоге на Сандепу непосредственно наступали только 1-й Сибирский и Сводно-Стрелковый корпуса общим числом в 47 батальонов. Два корпуса фактически остались вне операции. Во время самого сражения, начавшегося 12 января, ген. А.Н. Куропаткин чуть ли не каждые полчаса отправлял во 2-ю армию телеграммы (в том числе, и шифрованные) с указаниями, что делать дальше. Но при этом вовсе не давал резервов. Наиболее тяжелые бои развернулись в районе укрепленной деревни Хегоутоу, где атаковал 1-й Сибирский корпус ген. Г.К. Штакельберга. В бою под Хегоутоу 13–16 января русские потеряли 285 офицеров и почти 10 тыс. солдат – половину 1-го Сибирского корпуса.
Первоначально выделенные для атаки Сандепу 47 русских батальонов при 256 орудиях атаковали Сандепу, занятую всего лишь 5 японскими ротами. Превосходство русских в начале операции составило 40-кратную разницу. Первые атаки не принесли успеха, ибо оказанное упорное сопротивление побудило русских военачальников преувеличить силу японцев в Сандепу. Начальник штаба 2-й Маньчжурской армии ген. Н.В. Рузский внес в это преувеличение свою немалую лепту. В итоге русские дождались, пока японцы подвели резервы, а затем перешли в наступление на другом фланге. Участник обеих мировых войн, выдающийся советский военный инженер, пишет: «Боясь пройти в открытые промежутки мимо деревень, занятых ничтожными силами противника, и не имея возможности взять деревни, русские полководцы остановились… Оборона японцами Сандепу служит примером рационального использования фортификации. Правильно примененная узловая система укреплений позволила контратаками в промежутки нанести нам сильный удар»[3 - Карбышев Д.М. Избранные научные труды. М., 1962. С. 246–247.].
Тем не менее в двухдневном сражении контратаки японцев были отбиты, и японский главнокомандующий маршал И. Ойяма принял решение отступать. В тот же момент, 16 января, командарм-2 провел перегруппировку с целью предпринять решительный штурм Сандепу, куда уже врывались стрелки. Но японцы в очередной раз были спасены русским главнокомандующим – Куропаткин приказал отступать на левый берег реки Хуньхэ (то есть к Мукдену), одновременно сняв с должности начальника 1-го Сибирского корпуса генерала Штакельберга – чуть ли не единственного русского военачальника, проявившего волю и упорство в достижении поставленной цели. Это решение являлось явно несправедливым. Участник всех войн первой половины XX века вспоминал: «В серой массе полков Маньчжурской армии скоро выделился один полк и подле него одна дивизия, один корпус. Это был 1-й Восточно-Сибирский Его Величества полк. То, что на его погонах стояло имя Государя, двигало его вперед. Под Вафангоу, Ляояном и Мукденом он увлекал за собой остальные полки. 1-й Восточно-Сибирский корпус являлся везде, когда нужно было спасать положение»[4 - Краснов П.Н. Воспоминания о Русской Императорской армии. М., 2006. С. 464.]. Характерно, что Г.К. Штакельберг был старым соратником А.Н. Куропаткина по Ахалтекинской экспедиции 1882 г. Сразу после сражения разгневанный командарм-2 подал рапорт об отставке и послал телеграмму императору Николаю II с просьбой немедленно выехать в Санкт-Петербург.
Во всем этом свою роль сыграл начальник штаба 2-й Маньчжурской армии ген. Н.В. Рузский, о чем нам сообщает Ф.П. Рерберг. Конфликт между Куропаткиным и Гриппенбергом дошел до того, что начальник штаба 2-й армии ген. Н.В. Рузский одновременно давал информацию о своей армии и Гриппенбергу и Куропаткину, причем не то что без разрешения, но даже и без ведома своего непосредственного начальника – Гриппенберга. Действительно, такой порядок был заведен главнокомандующим, когда сотрудники штаба были обязаны предоставлять в штаб главкома копии всех распоряжений командарма. Но здесь генерал Рузский пошел дальше – он далеко не всегда информировал своего непосредственного начальника о тех сведениях, что отправлялись ген. А.Н. Куропаткину. Дело дошло до того, что Н.В. Рузский, выполняя, несомненно, приказ, но действуя вразрез с воинской этикой, даже передал А.Н. Куропаткину личный шифр командующего 2-й армией.
Как и следовало ожидать, узнав о двойной игре своего начальника штаба, генерал Гриппенберг, уже в свою очередь, перестал делиться планами с Рузским. Ведь одно дело – предоставление главнокомандующему копий официальных бумаг, и совсем другое – передача ему и многих планов, рассматриваемых в устных беседах командарма-2 со своими сотрудниками. Теперь уже командарм стал таиться от своего помощника. Командарм-1 ген. Н.П. Линевич 4 февраля 1905 г. отметил в своем дневнике: «Куропаткин сказал, что Гриппенберг в свои планы и предположения не только никого не посвящал, но даже и начальник штаба Рузский ничего не знал о предположениях Гриппенберга»[5 - Русско-японская война. Из дневников А.Н. Куропаткина и Н.П. Линевича. Л., 1925. С. 73.].
Наверное, ген. О.К. Гриппенбергу было неприятно видеть такие действия со стороны человека, с которым он два года плечо к плечу проработал в Виленском военном округе. Ситуация усугублялась еще и тем, что назначение Гриппенберга на должность командующего 2-й Маньчжурской армией было обставлено таким образом, что он расценивался как потенциальный преемник незадачливого главнокомандующего ген. А.Н. Куропаткина, умудрявшегося отдать противнику плоды победы даже в фактически выигранном им сражении (Ляоян). Именно поэтому немного выше и было сказано, что в начале 1905 г. командарм-2 являлся вторым по значению военачальником в Маньчжурии. Немудрено, что Куропаткин, бывший младше на десять лет, старался иметь максимум информации о деятельности Гриппенберга. Возможно, именно поэтому не была доведена до логического завершения успешно развивавшаяся операция под Сандепу, где лавры победителя доставались командарму-2. И вот нашелся помощник О.К. Гриппенберга, который старался предоставить главкому требовавшуюся ему информацию, хотя служебные обязанности вовсе не требовали этого от генерала Рузского.
То есть в этом конфликте ген. Н.В. Рузский явно занимал сторону главнокомандующего генерала Куропаткина. Да и среди сотрудников генерала Рузского не существовало нормальных отношений. Граф А.А. Игнатьев описывает штаб 2-й армии перед операцией у Сандепу в таких словах: «Обед только что кончился, и в штабной столовой я застал только двух-трех незнакомых генштабистов, допивавших чай. Узнав о моем намерении явиться к начальнику штаба или хотя бы к генерал-квартирмейстеру, они заявили, что начальство занято и принять не сможет… Новые коллеги и генералы, прибывшие из России, имели твердое намерение показать нам, старым маньчжурцам, как следует воевать». И далее А.А. Игнатьев описывает выполнение им просьбы командира 1-го Сибирского корпуса ген. Г.К. Штакельберга под Сандепу: «К вечеру он попросил меня съездить в штаб 2-й армии узнать обстановку и причину приказа об отступлении. Но объяснять мне там что-либо никто не пожелал: я оставался чужим среди этих прибывших из России генштабистов, полных апломба и самоуверенности. На их кителях уже красовались боевые награды, щедро розданные командующим армии Гриппенбергом»[6 - Игнатьев А.А. Пятьдесят лет в строю. М., 1986. С. 222, 228.]. Недаром под Мукденом побежали именно 2-я и 3-я армии, а 1-я армия отступила в порядке.
Максим Викторович Оськин
Русская смута 1917–1922
Новая книга известного российского историка М.В. Оськина рассказывает о главнокомандующих фронтами Русской императорской армии эпохи Первой мировой войны: Н.В. Рузском, А.Н. Куропаткине, А.Е. Эверте, А.А. Брусилове, Н.Н. Юдениче. Автор детально разбирает успехи и промахи каждого полководца, рассматривает взаимоотношения генералов с политической элитой дореволюционной России и их участие в заговоре и революционных событиях 1917 г.
М.В. Оськин
Главнокомандующие фронтами и заговор 1917 г
Знак информационной продукции 12+
© Оськин М.В., 2016
© ООО «Издательство «Вече», 2016
© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2017
Сайт издательства www.veche.ru (http://www.veche.ru/)
Введение
Большая европейская война, подготовлявшаяся великими державами Европы на протяжении более чем трех десятилетий (точкой отсчета здесь служит не столько 1871 год, сколько Берлинский конгресс 1878 г. и австро-прусский союз 1879 г.), в августе 1914 г. вылилась в Первую мировую войну, называемую современниками Великой войной. Ту войну, что с ожесточением велась в Европе, Азии и Африке, а также на обширных акваториях всех четырех океанов планеты, миллионными армиями. Ту войну, что впервые все противоборствующие стороны вели не столько в качестве государств, сколько в качестве наций, столкнувшихся друг с другом в борьбе за передел мира.
С самого начала конфликта в нем участвовала и Российская империя. Русский меч в ходе войны лежал тяжелым грузом на весах мирового противостояния, в момент наивысшего напряжения отвлекая на себя половину всех сил противников, в то время как союзники России (Великобритания, Франция, Италия, Бельгия, Сербия, Румыния и проч.) сражались с другой половиной. Сочетание блестящих побед с тяжелыми поражениями, высокоманевренных наступательных действий с унылым окопным сидением, громадных потерь с обеих сторон – все это характеризует войну именно на Восточном (Русском) фронте, в отличие от Западного (Французского) фронта, с ноября 1914 по весну 1918 г. застывшего в статике окопной борьбы. Именно поэтому вклад Российской империи в общую победу неоценим.
Успешные победы на Восточном фронте сменялись тяжелыми поражениями, и наоборот. Галицийская битва, Варшавско-Ивангородская и Лодзинская операции, Карпатская операция и Великое отступление 1915 г. – невзирая на все усилия неприятеля, Российская империя в первые полтора года войны выстояла и намеревалась продолжать борьбу.
1916 год должен был стать и во многом стал – переломным. Союзники по Антанте наладили военное производство, обрели боевой опыт, перехватили стратегическую инициативу. В кампании 1916 г. русская армия должна была играть немалую роль – только наступление.
К этому времени в составе русских вооруженных сил в принципе уже опредилился основной набор военачальников, прошедших испытания войной и в 1916 г. занимавших наиболее высокие должности на фронте. Выше прочих – посты главнокомандующих фронтами.
Большинство наиболее высокопоставленных полководцев русской армии начинали войну на Юго-Западном фронте, одерживавшем победы над австрийцами, в то время как армии Северо-Западного фронта уступали германским войскам. В начале войны Юго-Западный фронт имел четыре армии, и все четыре командарма в 1916 г. возглавляли фронты. Весь 1916 г. Западным фронтом прокомандовал командарм-4 образца 1914 г. А.Е. Эверт. Вторую половину 1916 г. Северным фронтом командовал командарм-3 Н.В. Рузский. Почти весь год Юго-Западным фронтом руководил командарм-8 А.А. Брусилов. Четвертый командарм 1914 г. – командарм-5 ген. П.А. Плеве на рубеже 1915/1916 гг. также получил назначение на командование Северным фронтом, но был вынужден оставить его ввиду болезни. Командующий Кавказской армией ген. Н.Н. Юденич командовал ею всю войну, вплоть до своей отставки в мае 1917 г. И лишь ген. А.Н. Куропаткин, командовавший Северным фронтом с 6 февраля по 22 июля 1916 г., был вызван из глубокого запаса чинов. И именно он был сменен генералом Рузским, как не оправдавший надежд и чаяний Верховного главнокомандующего императора Николая II.
Более того: назначенный в конце 1916 г. помощником главнокомандующего армиями Румынского фронта В.В. Сахаров начал войну также на Юго-Западном фронте, равно как и сменивший его после революции Д.Г. Щербачев. Из 13 командармов конца 1916 г. (не считая Кавказской армии) лишь двое начали войну против немцев на Северо-Западном фронте. Таким образом, именно Юго-Западный фронт, как победоносный в начале войны, всю войну давал русской действующей армии основную массу высших командных кадров. Перемена лиц высшего командования в годы войны – с 19 июля 1914 до февраля 1917 г.:
– Начальник штаба Верховного главнокомандующего – ген. М.В. Алексеев – в начале войны начальник штаба Юго-Западного фронта.
– главнокомандующий армиями Северного фронта – ген. Н.В. Рузский – в начале войны командарм-3 (Юго-Западный фронт).
– главнокомандующий армиями Западного фронта – ген. А.Е. Эверт – в начале войны командарм-4 (Юго-Западный фронт).
– главнокомандующий армиями Юго-Западного фронта – ген. А.А. Брусилов – в начале войны командарм-8 (Юго-Западный фронт).
– Помощник главнокомандующего армиями Румынского фронта – ген. В.В. Сахаров – в начале войны комкор-11 (Юго-Западный фронт).
– командарм-1 – ген. А.И. Литвинов – в начале войны комкор-5 (Юго-Западный фронт).
– командарм-2 – ген. В.В. Смирнов – в начале войны комкор-20 (Северо-Западный фронт).
– командарм-3 – ген. Л.В. Леш – в начале войны комкор-12 (Юго-Западный фронт).
– командарм-4 – ген. А.Ф. Рагоза – в начале войны комдив-19 (Юго-Западный фронт).
– командарм-5 – ген. А.М. Драгомиров – в начале войны командир 2-й отдельной кавалерийской бригады (Юго-Западный фронт).
– командарм-6 – ген. А.А. Цуриков – в начале войны комкор-24 (Юго-Западный фронт).
– командарм-7 – ген. Д.Г. Щербачев – в начале войны комкор-9 (Юго-Западный фронт).
– командарм-8 – ген. А.М. Каледин – в начале войны конкомдив-12 (Юго-Западный фронт).
– командарм-9 – ген. П.А. Лечицкий – в начале войны командарм-9 (Юго-Западный фронт).
– командарм-10 – ген. В.Н. Горбатовский – в начале войны комкор-19 (Юго-Западный фронт).
– командарм-11 – ген. Д.В. Баланин – в начале войны комдив-18 (Юго-Западный фронт).
– командарм-12 – ген. Р.Д. Радко-Дмитриев – в начале войны комкор-8 (Юго-Западный фронт).
– командарм Особой армии – ген. В.И. Гурко – в начале войны конкомдив-1 (Северо-Западный фронт).
– командарм Кавказской армии – ген. Н.Н. Юденич – в начале войны начальник штаба Кавказской армии.
Наиболее заметным событием 1916 г., равно как и вообще для Восточного фронта в Первой мировой войне, стал, разумеется, Брусиловский прорыв. Фигура А.А. Брусилова – наиболее известна, знаменита и исследуема. Тем не менее следует не забывать и других полководцев войны, не столь популярных, но не меньше Брусилова внесших свой вклад в грядущую победу Антанты в Первой мировой войне, пусть даже России и не пришлось воспользоваться плодами этой победы.
Глава 1
Главкосевзап Николай Владимирович Рузский
От войны до войны
Первый кавалер ордена Св. Георгия и один из четверых кавалеров ордена Св. Георгия 2-й степени в Первую мировую войну, генерал от инфантерии Николай Владимирович Рузский родился 6 марта 1854 г., в год первой Севастопольской обороны. По окончании 1-й Санкт-Петербургской военной гимназии, в 1870 г. он поступает во 2-е военное Константиновское училище, откуда в 1872 г. был выпущен подпоручиком с прикомандированием к лейб-гвардии Гренадерскому полку, став прапорщиком Гвардии. Подпоручик (1875), а затем – поручик (1877) Н.В. Рузский становится участником Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Перед тем молодой поручик получает свою первую награду – орден Св. Анны 4-й степени.
С июля 1877 г. поручик Рузский командует одной из рот своего полка. Как известно, Гвардия была вызвана из России после того, как провалились штурмы крепости Плевна, и стало ясно, что легкой и быстрой победы над упорным противником, вследствие роковых ошибок командования, не получится. Прибыв в Болгарию, Гвардия приняла участие в блокаде Плевны и сражениях за отдельные пункты, прикрывавшие сам хорошо укрепленный город. В числе прочих гвардейских частей, лейб-гвардии гренадерский полк участвовал в бою под Горным Дубняком 24 октября 1877 г., где гвардейцы атаковали в лоб турецкие укрепления. В результате неверной тактики, а также ожесточенного сопротивления потери русских составили около 3,6 тыс. солдат и офицеров убитыми и ранеными. Турки потеряли 1,5 тыс. чел. убитыми и ранеными, а также 2,3 тыс. пленных. Гренадерский полк понес самые большие потери – 1017 чел.[1 - Беляев Н.И. Русско-турецкая война 1877–1878 гг. М., 1956. С. 264.]. Командиром атаковавшего гвардейского отряда был будущий фельдмаршал И.В. Гурко. В период Первой мировой войны на различных должностях, Н.В. Рузский будет уже командиром сына фельдмаршала – ген. В.И. Гурко.
Что касается боя под Горным Дубняком, то здесь поручик Рузский был ранен, после чего – отправлен в госпиталь. Лишь в марте 1878 г. он вновь примет под командование свою роту. В том же году Н.В. Рузский производится в штабс-капитаны Гвардии. Наградой за Русско-турецкую войну в 1878 г. стал орден Св. Анны 3-й степени с мечами и бантом.
Межвоенная карьера Н.В. Рузского протекала обычным порядком, как то было характерно для гвардейца и выпускника Николаевской академии Генерального штаба, которая в 1881 г. была окончена по 1-му разряду. Капитан, подполковник, полковник, генерал-майор – все эти ступени были пройдены Н.В. Рузским еще в конце XIX столетия. Служба шла в штабах Казанского и Киевского военного округов на адъютантских должностях, затем – последовательно в роли начальника штабов 11-й кавалерийской и 32-й пехотной дивизий. Таким образом, можно видеть, что ген. Н.В. Рузский должен был, по идее, прекрасно знать два из трех основных родов войск русской армии – пехоту и кавалерию. Награды за десятилетие 1883–1894 гг. были обычными для мирного периода: ордена Св. Станислава 2-й степени (1883), Св. Анны 2-й степени (1888), Св. Владимира 4-й степени (1891), Св. Владимира 3-й степени (1894).
Будущий полководец женился в 1884 г. на дочери отставного капитана – Зиновии Александровны Боржезовской, от брака с которой у него было три дочери.
В должности командира 151-го Пятигорского пехотного полка в 1896 г. Н.В. Рузский производится в генерал-майоры, после чего, как генштабист, переводится в штаб Киевского военного округа на пост генерал-квартирмейстера. В качестве комполка Рузский также не избежал обычного для российской армии того времени явления – практики недолговременного командования полком офицером Генерального штаба, чтобы, отслужив необходимый командный ценз, быть повышенным по службе. Собственно, так оно и произошло. Именно за это в армейской среде не любили генштабистов, называя их «моментами» – то есть командирами на короткий срок, чтобы потом уйти в штаб.
В должности окружного генерал-квартирмейстера штаба Киевского военного округа ген. Н.В. Рузский получает очередную награду – орден Св. Станислава 1-й степени. В апреле 1902 г. генерал Рузский переводится с повышением – на пост начальника штаба Виленского военного округа. Здесь же в 1903 г. он становится генерал-лейтенантом. Как видим, на рубеже веков в течение почти 7 лет ген. Н.В. Рузский служит в штабах пограничных военных округов, ориентированных на войну против Германии и Австро-Венгрии. Не довелось ему послужить разве что в Варшавском военном округе. Уже в этот период военной карьеры в деятельности ген. Н.В. Рузского проскальзывает его увлечение мелочами службы, в ущерб всесторонности и полноты взгляда, необходимых крупному полководцу. Мелочность и канцеляризм в принципе были свойственны верхам русской военной машины, воспитываемой бюрократически ориентированной на внешний порядок системой графа Д.А. Милютина. Это и позволило впоследствии характеризовать Рузского: «неглупый, довольно образованный, но очень слабый здоровьем человек»; приверженец уставных форм и тех мелочей, за деревьями которых всегда проглядывается лес[2 - Залесский П.И. Возмездие (причины русской катастрофы). Берлин, 1925. С. 104.].
Как другие будущие полководцы Первой мировой войны М.В. Алексеев и А.Е. Эверт, ген. Н.В. Рузский попадает на фронт Русско-японской войны 1904–1905 гг. после сражения на реке Шахэ, когда главнокомандующим всеми сухопутными и морскими силами, действующими против Японии, ген. А.Н. Куропаткиным под давлением столицы было принято решение разделить Маньчжурскую армию на три. Командующим 2-й Маньчжурской армией был назначен командующий Виленским военным округом ген. О.К. Гриппенберг. Вместе с ним на аналогичную должность начальника штаба 2-й Маньчжурской армии отправился и его ближайший сотрудник генерал Рузский.
Первым сражением Русско-японской войны, в котором принял участие ген. Н.В. Рузский, стало сражение под Сандепу 12–16 января 1905 г., которое явилось последней попыткой ген. А.Н. Куропаткина вырвать у противника инициативу действий посредством разгрома основных сил японцев впредь до подхода к ним на подмогу высвободившейся после падения крепости Порт-Артур 3-й японской армии ген. М. Ноги.
2-я русская армия генерала Гриппенберга была предназначена для главного удара в предстоящем наступлении. Следовательно, Н.В. Рузскому выпал шанс проявить себя в качестве ближайшего помощника второго по значению в Маньчжурских армиях (после самого генерала Куропаткина) военачальника. В этот момент в состав 2-й армии входили 1-й Сибирский, Сводно-Стрелковый корпуса, а также 8-й и 10-й армейские корпуса. В частности, 5-й стрелковой бригадой Сводно-Стрелкового корпуса командовал полковник Н.Н. Юденич.
Уже в этом бою начальник штаба 2-й Маньчжурской армии проявил в своем командно-организационном творчестве те черты, которые особенно ярко выявятся в период Первой мировой войны, когда генерал Рузский станет занимать высшие командные посты в Действующей армии. Так, перед Сандепу Рузский чрезвычайно преувеличивал силы противника, как бы заранее готовя оправдание в случае своего поражения. Точно так же он действовал и в кампании 1914 г. против немцев в боях в Польше.
6 января главнокомандующий ген. А.Н. Куропаткин отдал директиву о переходе в наступление последовательно всех трех армий. Однако при этом действия русских ставились в зависимости от контрдоводов противника, а в качестве определяющей рекомендации ставился переход к обороне в случае неприятельских контрударов. Что касается организационных моментов, то генерал Куропаткин запретил командармам производить перегруппировку вверенных им сил более полка даже в случае крайней необходимости. Это привело к тому ненормальному положению вещей, что командармы не могли распоряжаться собственными резервами, одновременно то и дело отправляя в резерв главкома все новые и новые части и подразделения. В частности, после войны, в своей работе «Изнанка Операции охвата левого фланга расположения армии Оку в январе 1905 года», О.К. Гриппенберг писал, что главнокомандующий запретил использовать в сражении при Сандепу 15-ю пехотную дивизию и 10-й армейский корпус вплоть до захвата самого Сандепу. Эта работа явилась ответом на обвинения в адрес командарма-2 со стороны А.Н. Куропаткина.
4 января 1905 г., на совещании высшего генералитета главнокомандующий Куропаткин запретил переходить линию между существующим положением в случае японского контрнаступления. Этим действия Гриппенберга были стеснены и лишены самостоятельности. В итоге на Сандепу непосредственно наступали только 1-й Сибирский и Сводно-Стрелковый корпуса общим числом в 47 батальонов. Два корпуса фактически остались вне операции. Во время самого сражения, начавшегося 12 января, ген. А.Н. Куропаткин чуть ли не каждые полчаса отправлял во 2-ю армию телеграммы (в том числе, и шифрованные) с указаниями, что делать дальше. Но при этом вовсе не давал резервов. Наиболее тяжелые бои развернулись в районе укрепленной деревни Хегоутоу, где атаковал 1-й Сибирский корпус ген. Г.К. Штакельберга. В бою под Хегоутоу 13–16 января русские потеряли 285 офицеров и почти 10 тыс. солдат – половину 1-го Сибирского корпуса.
Первоначально выделенные для атаки Сандепу 47 русских батальонов при 256 орудиях атаковали Сандепу, занятую всего лишь 5 японскими ротами. Превосходство русских в начале операции составило 40-кратную разницу. Первые атаки не принесли успеха, ибо оказанное упорное сопротивление побудило русских военачальников преувеличить силу японцев в Сандепу. Начальник штаба 2-й Маньчжурской армии ген. Н.В. Рузский внес в это преувеличение свою немалую лепту. В итоге русские дождались, пока японцы подвели резервы, а затем перешли в наступление на другом фланге. Участник обеих мировых войн, выдающийся советский военный инженер, пишет: «Боясь пройти в открытые промежутки мимо деревень, занятых ничтожными силами противника, и не имея возможности взять деревни, русские полководцы остановились… Оборона японцами Сандепу служит примером рационального использования фортификации. Правильно примененная узловая система укреплений позволила контратаками в промежутки нанести нам сильный удар»[3 - Карбышев Д.М. Избранные научные труды. М., 1962. С. 246–247.].
Тем не менее в двухдневном сражении контратаки японцев были отбиты, и японский главнокомандующий маршал И. Ойяма принял решение отступать. В тот же момент, 16 января, командарм-2 провел перегруппировку с целью предпринять решительный штурм Сандепу, куда уже врывались стрелки. Но японцы в очередной раз были спасены русским главнокомандующим – Куропаткин приказал отступать на левый берег реки Хуньхэ (то есть к Мукдену), одновременно сняв с должности начальника 1-го Сибирского корпуса генерала Штакельберга – чуть ли не единственного русского военачальника, проявившего волю и упорство в достижении поставленной цели. Это решение являлось явно несправедливым. Участник всех войн первой половины XX века вспоминал: «В серой массе полков Маньчжурской армии скоро выделился один полк и подле него одна дивизия, один корпус. Это был 1-й Восточно-Сибирский Его Величества полк. То, что на его погонах стояло имя Государя, двигало его вперед. Под Вафангоу, Ляояном и Мукденом он увлекал за собой остальные полки. 1-й Восточно-Сибирский корпус являлся везде, когда нужно было спасать положение»[4 - Краснов П.Н. Воспоминания о Русской Императорской армии. М., 2006. С. 464.]. Характерно, что Г.К. Штакельберг был старым соратником А.Н. Куропаткина по Ахалтекинской экспедиции 1882 г. Сразу после сражения разгневанный командарм-2 подал рапорт об отставке и послал телеграмму императору Николаю II с просьбой немедленно выехать в Санкт-Петербург.
Во всем этом свою роль сыграл начальник штаба 2-й Маньчжурской армии ген. Н.В. Рузский, о чем нам сообщает Ф.П. Рерберг. Конфликт между Куропаткиным и Гриппенбергом дошел до того, что начальник штаба 2-й армии ген. Н.В. Рузский одновременно давал информацию о своей армии и Гриппенбергу и Куропаткину, причем не то что без разрешения, но даже и без ведома своего непосредственного начальника – Гриппенберга. Действительно, такой порядок был заведен главнокомандующим, когда сотрудники штаба были обязаны предоставлять в штаб главкома копии всех распоряжений командарма. Но здесь генерал Рузский пошел дальше – он далеко не всегда информировал своего непосредственного начальника о тех сведениях, что отправлялись ген. А.Н. Куропаткину. Дело дошло до того, что Н.В. Рузский, выполняя, несомненно, приказ, но действуя вразрез с воинской этикой, даже передал А.Н. Куропаткину личный шифр командующего 2-й армией.
Как и следовало ожидать, узнав о двойной игре своего начальника штаба, генерал Гриппенберг, уже в свою очередь, перестал делиться планами с Рузским. Ведь одно дело – предоставление главнокомандующему копий официальных бумаг, и совсем другое – передача ему и многих планов, рассматриваемых в устных беседах командарма-2 со своими сотрудниками. Теперь уже командарм стал таиться от своего помощника. Командарм-1 ген. Н.П. Линевич 4 февраля 1905 г. отметил в своем дневнике: «Куропаткин сказал, что Гриппенберг в свои планы и предположения не только никого не посвящал, но даже и начальник штаба Рузский ничего не знал о предположениях Гриппенберга»[5 - Русско-японская война. Из дневников А.Н. Куропаткина и Н.П. Линевича. Л., 1925. С. 73.].
Наверное, ген. О.К. Гриппенбергу было неприятно видеть такие действия со стороны человека, с которым он два года плечо к плечу проработал в Виленском военном округе. Ситуация усугублялась еще и тем, что назначение Гриппенберга на должность командующего 2-й Маньчжурской армией было обставлено таким образом, что он расценивался как потенциальный преемник незадачливого главнокомандующего ген. А.Н. Куропаткина, умудрявшегося отдать противнику плоды победы даже в фактически выигранном им сражении (Ляоян). Именно поэтому немного выше и было сказано, что в начале 1905 г. командарм-2 являлся вторым по значению военачальником в Маньчжурии. Немудрено, что Куропаткин, бывший младше на десять лет, старался иметь максимум информации о деятельности Гриппенберга. Возможно, именно поэтому не была доведена до логического завершения успешно развивавшаяся операция под Сандепу, где лавры победителя доставались командарму-2. И вот нашелся помощник О.К. Гриппенберга, который старался предоставить главкому требовавшуюся ему информацию, хотя служебные обязанности вовсе не требовали этого от генерала Рузского.
То есть в этом конфликте ген. Н.В. Рузский явно занимал сторону главнокомандующего генерала Куропаткина. Да и среди сотрудников генерала Рузского не существовало нормальных отношений. Граф А.А. Игнатьев описывает штаб 2-й армии перед операцией у Сандепу в таких словах: «Обед только что кончился, и в штабной столовой я застал только двух-трех незнакомых генштабистов, допивавших чай. Узнав о моем намерении явиться к начальнику штаба или хотя бы к генерал-квартирмейстеру, они заявили, что начальство занято и принять не сможет… Новые коллеги и генералы, прибывшие из России, имели твердое намерение показать нам, старым маньчжурцам, как следует воевать». И далее А.А. Игнатьев описывает выполнение им просьбы командира 1-го Сибирского корпуса ген. Г.К. Штакельберга под Сандепу: «К вечеру он попросил меня съездить в штаб 2-й армии узнать обстановку и причину приказа об отступлении. Но объяснять мне там что-либо никто не пожелал: я оставался чужим среди этих прибывших из России генштабистов, полных апломба и самоуверенности. На их кителях уже красовались боевые награды, щедро розданные командующим армии Гриппенбергом»[6 - Игнатьев А.А. Пятьдесят лет в строю. М., 1986. С. 222, 228.]. Недаром под Мукденом побежали именно 2-я и 3-я армии, а 1-я армия отступила в порядке.
Другие книги автора:
Популярные книги
