Войти
Текст
отзывы: 0 | рейтинг: 0
Ты здесь чужой
Елена Долгова
Мария Дит
Элам – новый земной город, населенный чипированными жителями. В нем правят бал высокие технологии, интриги и деньги. Деми – воспитанная и обученная преступным боссом девушка-мутант. Дэн – шпион из параллельной вселенной Кэйто, явившийся на Землю ради темных целей. Даркин – всесильный министр Кэйто, разящий без жалости врагов императора. Противостояние героев начинается.
Ты здесь чужой
Елена Долгова
Мария Дит
Дизайнер обложки Данияр Альжапар
© Елена Долгова, 2023
© Мария Дит, 2023
© Данияр Альжапар, дизайн обложки, 2023
ISBN 978-5-0053-8540-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ЧАСТЬ 1. ТАЙНОЕ ПРИСУТСТВИЕ
Глава 1. Шантаж. Версия Дэна
Антропоцентризм – серьезная ошибка человечества
В тот день, когда все начиналось, я никого не трогал, всего лишь ремонтировал личного кибершпиона. С виду он был вылитый белый голубь мира и лежал на столе как убитый, а на самом деле просто поломанный. Пришлось раздвинуть перья, вскрыть брюшко и заменить горелую микросхему, после чего птичка сначала конвульсивно дернула крылом, потом встала на дрожащие лапки и наконец бессмысленно закружилась на месте. Я уже собирался приступить к дополнительному программированию голубя, когда он вдруг приободрился, перепрыгнул на подоконник и улетел, оставив меня ни с чем.
Программа, заложенная в фальшивого голубя, возвращала его к хозяину – когда-нибудь, но скорее раньше, чем позже. Убедив себя в этом, я быстро успокоился и решил скоротать время, просматривая ленту новостей – работы все равно не было.
До прошлой недели я через день аккуратно приходил на фабрику Габы, занимался там рутиной и был доволен, не выслушивая лишних вопросов. Черт возьми, откуда мне было знать, что по ночам там штампуют контрафактные чипы? Я сам пользовался фальшивыми чипами – простую подделку можно найти на черным рынке, но я их не делал для других, и Габа не держал меня в доверенных лицах! Когда нагрянула полиция, я не стал ждать развязки и выпрыгнул из окна, которое выходит на задний двор. Во дворе давно копилась груда пустых коробок из гофрокартона, я рухнул прямо на нее с высоты второго этажа. Коробки с треском сложились, а я приземлился безвредно, но в облаке бумажной трухи. В конце концов, к нелегальным делам Габы я не имел никакого отношения, и отвечать за них было глупо.
После такого героического побега я и поменял свой фальшивый чип на другой (такой же фальшивый) при помощи лезвия, обычной шелковой нитки и стальной иглы, прокипятив все это в кастрюле, а порез заклеил пластырем, потом переехал на новую квартиру так быстро, как только сумел. Очередное пристанище оказалось сносным – конура в высотке, а это чертовски мешает любопытным заглядывать в форточку. Однако, то ли с чипом я перемудрил, то ли дезинфекция оказалась недостаточной – зашитый порез на руке воспалился, и побагровевшая конечность едва пролезла в рукав. Я понял, что дела обстоят неважно, и выбрал врача наугад, просмотрев в сети бесконечные ленты рекламных объявлений.
Доктор Ливнев оказался уже немолодым добродушным циником, не вполне трезвым. Славный медик не спросил ни имени пациента, ни документов страховой компании, зато он охотно взял деньги вперед, после чего усадил меня в старое, покрытое мелкой сеточкой трещин пластиковое кресло. Потом медик пощупал распухшую руку, выдернул пинцетом нитку и сделал сокрушенное лицо.
– Самолечением занимались?
Я только кивнул, стараясь без необходимости не подавать голоса.
– Анестезию будем оплачивать?
– Не-а.
– Не больно? Врете ведь, голубчик.
Врач, конечно, был прав, но я не хотел, чтобы мне кололи наркотик. Ливнев, конечно, понял, что к чему, но ковырялся в моей руке совершенно спокойно, даже не потрудившись отказаться от сигареты. Рану он почистил и зашил, оставив в ней трубочку для дренажа, вынутый чип бросил в колбу с розовой жидкостью.
– Хорошая работа, – кивнул он. – Гостевая схема, особых прав не дает, зато, если не распознают подделку, вас не вышлют за нелегальную иммиграцию. Двадцать процентов к сумме сверху, и я зашью вам эту штуку под лопатку.
Я машинально кивнул и с отчаянием уставился на отрезок дренажной трубки, который торчал из моего предплечья. Отказаться от нее было нельзя. Оставить в ране – значит, явиться к Ливневу снова. Доктор докурил сигарету и пустил дым в сторону окна, излишне доверчиво повернувшись ко мне затылком.
– Вы, преступники, бесконечно нервные люди, – ласково произнес он.
Чуть позже он быстро, как автомат, пересчитал деньги и деловым тоном добавил:
– Придете через сутки на перевязку. Сами в ране не ковыряйтесь, а то доковыряетесь до сепсиса.
Домой я добирался как всегда в одиночестве. Вагон трясло и качало, рука горела, мое восприятие обострилось, Я ощущал настроения случайных попутчиков так, будто видел цвет – их бледно-серую усталость или насыщенно-красную агрессию.
На пересадочной станции ко мне подобрался потрепанный тип в теплом не по сезону пальто.
– На два слова, пожалуйста, – захныкал он.
В крысиных глазках нищего блестели нехорошие огоньки – мне он сразу не понравился. Я не чувствовал мыслей этого типа, словно этих мыслей не было вообще, не мог ни напугать, ни отвлечь его, а поэтому дал ему возможность отвести меня в закоулок между запертым на ночь киоском и огромным контейнером для мусора.
– Вы были у врачишки, – снова быстро забормотал он. – Мы с ним соседи. Если столкуемся, я не скажу, что слышал и видел через дырку в стене. Не вздумайте меня обидеть, я полицейский осведомитель.
Тут он показал мне свою руку, вздернув замызганный рукав. На запястье у этого типа чернел особый браслет. Такое устройство и в самом деле носят осведомители. Придави он кнопку – и мой чип просканирует ближняя контрольная арка.
– Сколько вы хотите?
Этот человек назвал внушительную сумму. При желании я смог бы ее наскрести, но одна-единственная уступка превратила бы меня в дойную корову шантажиста.
Поэтому я взял его за локоть и почти потащил за собой, так, чтобы роли поменялись. Этот человек привык к совершенно другому поведению жертв, поэтому от моей активности слегка растерялся.
– Куда мы идем?
– К банкомату. Вы же хотели денег.
Вместе, чуть ли не изображая приятелей, мы поднялись из подземки наверх и зашагали под ярким полуденным солнцем. Он – в потрепанном пальто бродяги, я – в слегка потертой куртке небогатого гражданина. Хорошая компания.
На выложенной плиткой площади топтались голуби – много голубей, среди них сизые, белые, рыжие и смешанных оттенков. Они обгадили не только саму площадь, но даже ограждение фонтана. Плитка вокруг него оказалась слегка влажной и довольно скользкой. Тянуть дальше не было смысла, и я делал то, что сделать собирался – толкнул противника в фонтан головой вперед. Шантажист инстинктивно прикрыл темя руками и окунулся верхней частью туловища в воду. Вода, скорее всего, замкнула микросхемы браслета. По крайней мере, я надеялся, что замкнула.
– Ах ты сволочь! – сообщил мне враг.
Я не стал медлить и бросился удирать.
– Стой! – закричал он насколько отчаянно, настолько и бесполезно.
…Преследователь оказался выносливым – он гнался за мною до края площади, а потом еще целый квартал, на нас уже начали оборачиваться. Я перебежал улицу, надеясь отвязаться.
Красный автомобиль скользнул мимо, водитель за стеклом беззвучно обронил грязное слово. Я был уже на противоположной стороне улицы, когда за спиной раздался скрип тормозов. Потом еще скрип и скрежет металла. Я уже почти ушел, но все же оглянулся…
Шантажист лежал на мостовой, свернувшись клубком, будто мертвый енот. Полосы на его потрепанном пальто довершали сходство. Движение остановилось, автомобили уже образовали затор. Такого варианта я не планировал, но что случилось, то случилось. Больше всего беспокоила камера слежения на соседнем столбе, но с нею я ничего поделать не мог. Оставалось только уйти поскорее.
…Дома я отыскал аптечку и вдогонку ввел себе транквилизатор. Боль в руке унялась. Дешевая голографическая установка нарисовала мне камин с легкими сполохами огня. Ненастоящие искры отлетали от дров, которых не существует, а я сидел в пластиковом кресле и думал, как теперь поступить. Напрямую связать смерть осведомителя с практикой доктора Ливнева не так уж легко. Камера, возможно, зафиксировала мое лицо, но в мимолетной записи это бледное пятно с неопределенными чертами.
* * *
Рассматривая огонь, я крутил надетое на указательный палец стальное кольцо – миниатюрный навигатор портала между мирами, один из немногих оставшихся у меня кэйтианских предметов.
Несколько лет назад, когда я еще не покинул отечество, Маркус, мой друг и император Кэйто, гостил в нашем родовом имении на западном побережье. На второй день непогашенный кем-то костер запалил сухую траву равнины, и за несколько часов она выгорела дотла так, что мертвое пространство коснулось горизонта. По ночам там всегда дул ветер, поэтому искры густой тучей летели в сторону дома. Я нервничал, слушая, как лают псы и звенят в темноте ведра – слуги пытались поливать водой резные колонны главного входа. Маркус, не прячась, стоял на балконе, и сполохи пожара отражались в светлых, почти прозрачных глазах императора.
– Не беспокойся, Д-Эн, – сказал он тогда. – Понимаешь, все дело в миссии. Пока я не достиг цели, ничего плохого не случится.
Он говорил с пафосом и настолько твердо, что я почти поверил. Теперь, по другую сторону звездной бездны, моя собственная миссия настолько далека от завершения, что, по этой логике, я сам почти неуязвим.
Конечно, на самый крайний случай у меня имелся план бегства, но я не хотел им пользоваться, потому что собирался дождаться приезда Макото Акэти. Его фото экране планшета выглядело качественным – движение едва наметилось и не успело смазать черты полуазиатского-полуевропейского лица. Правую руку Акэти стиснул в кулак. На указательном пальце он носил кольцо, вроде бы, очень похожее на мое, но в этом месте снимку не хватило резкости. Вторая интересующая меня фотография оказалась траурной – обведенный черным портрет молодой женщины в альпинистской куртке. Тонкое, загоревшее до золотистого цвета лицо, в выражении которого – лишь мне заметный страх. Заголовок в новостной ленте: «Несчастный случай в горах. Шокирующие подробности смерти подруги миллиардера»
…К этому типу трудно подобраться в Эламе, но еще труднее в Гонконге.. Полдесятка его резиденций разбросаны по всему миру. Акэти – темное пятно, моя проблема и головная боль.
Ладно, черт с ним, с этим типом. Я отбросил навязчивое «плохое предчувствие» и решил просто отлежаться. Над городом шел ливень с грозой, я устроился на узкой раскладной койке, разместил руку поудобнее и принялся слушать шум дождя и рассматривать потрескавшийся потолок. Мои соседи здесь были обычные городские отбросы, которые набились в дешевый дом-башню плотно, будто сельди в коробку. В ближней квартире, кажется, началось вечеринка – там сначала играла музыка, потом визжали женщины и ругались мужчины. В конце концов эти люди передрались между собой и кого-то с грохотом приложили о стену, смежную с моей комнатой. Полиция, по счастью, нас не потревожила.
Уже после полуночи, когда эти дураки, наконец, затихли, я сквозь сон ощутил резкий толчок, скорее ментальный, чем физический, открыл глаза и уставился в темный угол комнаты.
Елена Долгова
Мария Дит
Элам – новый земной город, населенный чипированными жителями. В нем правят бал высокие технологии, интриги и деньги. Деми – воспитанная и обученная преступным боссом девушка-мутант. Дэн – шпион из параллельной вселенной Кэйто, явившийся на Землю ради темных целей. Даркин – всесильный министр Кэйто, разящий без жалости врагов императора. Противостояние героев начинается.
Ты здесь чужой
Елена Долгова
Мария Дит
Дизайнер обложки Данияр Альжапар
© Елена Долгова, 2023
© Мария Дит, 2023
© Данияр Альжапар, дизайн обложки, 2023
ISBN 978-5-0053-8540-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ЧАСТЬ 1. ТАЙНОЕ ПРИСУТСТВИЕ
Глава 1. Шантаж. Версия Дэна
Антропоцентризм – серьезная ошибка человечества
В тот день, когда все начиналось, я никого не трогал, всего лишь ремонтировал личного кибершпиона. С виду он был вылитый белый голубь мира и лежал на столе как убитый, а на самом деле просто поломанный. Пришлось раздвинуть перья, вскрыть брюшко и заменить горелую микросхему, после чего птичка сначала конвульсивно дернула крылом, потом встала на дрожащие лапки и наконец бессмысленно закружилась на месте. Я уже собирался приступить к дополнительному программированию голубя, когда он вдруг приободрился, перепрыгнул на подоконник и улетел, оставив меня ни с чем.
Программа, заложенная в фальшивого голубя, возвращала его к хозяину – когда-нибудь, но скорее раньше, чем позже. Убедив себя в этом, я быстро успокоился и решил скоротать время, просматривая ленту новостей – работы все равно не было.
До прошлой недели я через день аккуратно приходил на фабрику Габы, занимался там рутиной и был доволен, не выслушивая лишних вопросов. Черт возьми, откуда мне было знать, что по ночам там штампуют контрафактные чипы? Я сам пользовался фальшивыми чипами – простую подделку можно найти на черным рынке, но я их не делал для других, и Габа не держал меня в доверенных лицах! Когда нагрянула полиция, я не стал ждать развязки и выпрыгнул из окна, которое выходит на задний двор. Во дворе давно копилась груда пустых коробок из гофрокартона, я рухнул прямо на нее с высоты второго этажа. Коробки с треском сложились, а я приземлился безвредно, но в облаке бумажной трухи. В конце концов, к нелегальным делам Габы я не имел никакого отношения, и отвечать за них было глупо.
После такого героического побега я и поменял свой фальшивый чип на другой (такой же фальшивый) при помощи лезвия, обычной шелковой нитки и стальной иглы, прокипятив все это в кастрюле, а порез заклеил пластырем, потом переехал на новую квартиру так быстро, как только сумел. Очередное пристанище оказалось сносным – конура в высотке, а это чертовски мешает любопытным заглядывать в форточку. Однако, то ли с чипом я перемудрил, то ли дезинфекция оказалась недостаточной – зашитый порез на руке воспалился, и побагровевшая конечность едва пролезла в рукав. Я понял, что дела обстоят неважно, и выбрал врача наугад, просмотрев в сети бесконечные ленты рекламных объявлений.
Доктор Ливнев оказался уже немолодым добродушным циником, не вполне трезвым. Славный медик не спросил ни имени пациента, ни документов страховой компании, зато он охотно взял деньги вперед, после чего усадил меня в старое, покрытое мелкой сеточкой трещин пластиковое кресло. Потом медик пощупал распухшую руку, выдернул пинцетом нитку и сделал сокрушенное лицо.
– Самолечением занимались?
Я только кивнул, стараясь без необходимости не подавать голоса.
– Анестезию будем оплачивать?
– Не-а.
– Не больно? Врете ведь, голубчик.
Врач, конечно, был прав, но я не хотел, чтобы мне кололи наркотик. Ливнев, конечно, понял, что к чему, но ковырялся в моей руке совершенно спокойно, даже не потрудившись отказаться от сигареты. Рану он почистил и зашил, оставив в ней трубочку для дренажа, вынутый чип бросил в колбу с розовой жидкостью.
– Хорошая работа, – кивнул он. – Гостевая схема, особых прав не дает, зато, если не распознают подделку, вас не вышлют за нелегальную иммиграцию. Двадцать процентов к сумме сверху, и я зашью вам эту штуку под лопатку.
Я машинально кивнул и с отчаянием уставился на отрезок дренажной трубки, который торчал из моего предплечья. Отказаться от нее было нельзя. Оставить в ране – значит, явиться к Ливневу снова. Доктор докурил сигарету и пустил дым в сторону окна, излишне доверчиво повернувшись ко мне затылком.
– Вы, преступники, бесконечно нервные люди, – ласково произнес он.
Чуть позже он быстро, как автомат, пересчитал деньги и деловым тоном добавил:
– Придете через сутки на перевязку. Сами в ране не ковыряйтесь, а то доковыряетесь до сепсиса.
Домой я добирался как всегда в одиночестве. Вагон трясло и качало, рука горела, мое восприятие обострилось, Я ощущал настроения случайных попутчиков так, будто видел цвет – их бледно-серую усталость или насыщенно-красную агрессию.
На пересадочной станции ко мне подобрался потрепанный тип в теплом не по сезону пальто.
– На два слова, пожалуйста, – захныкал он.
В крысиных глазках нищего блестели нехорошие огоньки – мне он сразу не понравился. Я не чувствовал мыслей этого типа, словно этих мыслей не было вообще, не мог ни напугать, ни отвлечь его, а поэтому дал ему возможность отвести меня в закоулок между запертым на ночь киоском и огромным контейнером для мусора.
– Вы были у врачишки, – снова быстро забормотал он. – Мы с ним соседи. Если столкуемся, я не скажу, что слышал и видел через дырку в стене. Не вздумайте меня обидеть, я полицейский осведомитель.
Тут он показал мне свою руку, вздернув замызганный рукав. На запястье у этого типа чернел особый браслет. Такое устройство и в самом деле носят осведомители. Придави он кнопку – и мой чип просканирует ближняя контрольная арка.
– Сколько вы хотите?
Этот человек назвал внушительную сумму. При желании я смог бы ее наскрести, но одна-единственная уступка превратила бы меня в дойную корову шантажиста.
Поэтому я взял его за локоть и почти потащил за собой, так, чтобы роли поменялись. Этот человек привык к совершенно другому поведению жертв, поэтому от моей активности слегка растерялся.
– Куда мы идем?
– К банкомату. Вы же хотели денег.
Вместе, чуть ли не изображая приятелей, мы поднялись из подземки наверх и зашагали под ярким полуденным солнцем. Он – в потрепанном пальто бродяги, я – в слегка потертой куртке небогатого гражданина. Хорошая компания.
На выложенной плиткой площади топтались голуби – много голубей, среди них сизые, белые, рыжие и смешанных оттенков. Они обгадили не только саму площадь, но даже ограждение фонтана. Плитка вокруг него оказалась слегка влажной и довольно скользкой. Тянуть дальше не было смысла, и я делал то, что сделать собирался – толкнул противника в фонтан головой вперед. Шантажист инстинктивно прикрыл темя руками и окунулся верхней частью туловища в воду. Вода, скорее всего, замкнула микросхемы браслета. По крайней мере, я надеялся, что замкнула.
– Ах ты сволочь! – сообщил мне враг.
Я не стал медлить и бросился удирать.
– Стой! – закричал он насколько отчаянно, настолько и бесполезно.
…Преследователь оказался выносливым – он гнался за мною до края площади, а потом еще целый квартал, на нас уже начали оборачиваться. Я перебежал улицу, надеясь отвязаться.
Красный автомобиль скользнул мимо, водитель за стеклом беззвучно обронил грязное слово. Я был уже на противоположной стороне улицы, когда за спиной раздался скрип тормозов. Потом еще скрип и скрежет металла. Я уже почти ушел, но все же оглянулся…
Шантажист лежал на мостовой, свернувшись клубком, будто мертвый енот. Полосы на его потрепанном пальто довершали сходство. Движение остановилось, автомобили уже образовали затор. Такого варианта я не планировал, но что случилось, то случилось. Больше всего беспокоила камера слежения на соседнем столбе, но с нею я ничего поделать не мог. Оставалось только уйти поскорее.
…Дома я отыскал аптечку и вдогонку ввел себе транквилизатор. Боль в руке унялась. Дешевая голографическая установка нарисовала мне камин с легкими сполохами огня. Ненастоящие искры отлетали от дров, которых не существует, а я сидел в пластиковом кресле и думал, как теперь поступить. Напрямую связать смерть осведомителя с практикой доктора Ливнева не так уж легко. Камера, возможно, зафиксировала мое лицо, но в мимолетной записи это бледное пятно с неопределенными чертами.
* * *
Рассматривая огонь, я крутил надетое на указательный палец стальное кольцо – миниатюрный навигатор портала между мирами, один из немногих оставшихся у меня кэйтианских предметов.
Несколько лет назад, когда я еще не покинул отечество, Маркус, мой друг и император Кэйто, гостил в нашем родовом имении на западном побережье. На второй день непогашенный кем-то костер запалил сухую траву равнины, и за несколько часов она выгорела дотла так, что мертвое пространство коснулось горизонта. По ночам там всегда дул ветер, поэтому искры густой тучей летели в сторону дома. Я нервничал, слушая, как лают псы и звенят в темноте ведра – слуги пытались поливать водой резные колонны главного входа. Маркус, не прячась, стоял на балконе, и сполохи пожара отражались в светлых, почти прозрачных глазах императора.
– Не беспокойся, Д-Эн, – сказал он тогда. – Понимаешь, все дело в миссии. Пока я не достиг цели, ничего плохого не случится.
Он говорил с пафосом и настолько твердо, что я почти поверил. Теперь, по другую сторону звездной бездны, моя собственная миссия настолько далека от завершения, что, по этой логике, я сам почти неуязвим.
Конечно, на самый крайний случай у меня имелся план бегства, но я не хотел им пользоваться, потому что собирался дождаться приезда Макото Акэти. Его фото экране планшета выглядело качественным – движение едва наметилось и не успело смазать черты полуазиатского-полуевропейского лица. Правую руку Акэти стиснул в кулак. На указательном пальце он носил кольцо, вроде бы, очень похожее на мое, но в этом месте снимку не хватило резкости. Вторая интересующая меня фотография оказалась траурной – обведенный черным портрет молодой женщины в альпинистской куртке. Тонкое, загоревшее до золотистого цвета лицо, в выражении которого – лишь мне заметный страх. Заголовок в новостной ленте: «Несчастный случай в горах. Шокирующие подробности смерти подруги миллиардера»
…К этому типу трудно подобраться в Эламе, но еще труднее в Гонконге.. Полдесятка его резиденций разбросаны по всему миру. Акэти – темное пятно, моя проблема и головная боль.
Ладно, черт с ним, с этим типом. Я отбросил навязчивое «плохое предчувствие» и решил просто отлежаться. Над городом шел ливень с грозой, я устроился на узкой раскладной койке, разместил руку поудобнее и принялся слушать шум дождя и рассматривать потрескавшийся потолок. Мои соседи здесь были обычные городские отбросы, которые набились в дешевый дом-башню плотно, будто сельди в коробку. В ближней квартире, кажется, началось вечеринка – там сначала играла музыка, потом визжали женщины и ругались мужчины. В конце концов эти люди передрались между собой и кого-то с грохотом приложили о стену, смежную с моей комнатой. Полиция, по счастью, нас не потревожила.
Уже после полуночи, когда эти дураки, наконец, затихли, я сквозь сон ощутил резкий толчок, скорее ментальный, чем физический, открыл глаза и уставился в темный угол комнаты.
Другие книги автора:
Популярные книги
